До февраля 1940 г. финские танковые части не участвовали в боях. На 6 декабря 1939 г. бронебатальоном командовал майор Бьеркман, штаб-адьютантом был прапорщик Корпимаа, ответственным по хозяйству военный чиновник Лехтовирта, по технике — инженер-майор Руотси, оружейник — Хюютинен. 1-й ротой командовал лейтенант А. Лумме, 2-й — капитан Л. Нордлинг, 3-й — ротмистр Лунтинен, 4-й — лейтенант Хейнонен, 5-й — лейтенант Ноусинен, авторотой командовал лейтенант Реунанен, ремонтной частью — лейтенант Карениус, буксирной частью — фельдфебель Мякеля.
24 октября 1939 г. 1-я и 2-я роты прибыли в Перо. 30 ноября 1939 г. начались боевые действия, но ещё до их начала командование финских танковых частей пришло к полному убеждению, что танки «Рено» не боеспособны.
9 декабря 1939 г. во 2-м армейском корпусе из 1-й и 2-й бронерот и 4-й и 5-й погранрот была сформирована противотанковая часть. Командовал частью капитан Нордлинг (из 2-й бронероты). Эта часть в боевых действиях не участвовала, а занималась обучением войск противотанковому делу. Танки 2-й роты были привлечены к сбору с мест боев и эвакуации трофейной бронетехники. 14 декабря 1939 г. удалось эвакуировать первый советский танк, а всего до февраля было совершено 35 выездов, из которых 27 были удачными, только неповрежденных советских танков было получено 5 штук. В советской художественной литературе (Н. Думбадзе, повесть «Кукарача») описан случай, произошедший с главным героем книги во время финской войны. Главный герой был механиком-водителем танка. В одном из боёв его танк застрял и заглох, а сам главный герой уснул. Проснувшись он обнаружил, что его танк вытаскивают два финских танка. Главный герой книги завёл двигатель и утащил на буксире оба финских танка к своим позициям, за что и был награждён. В другой книге («Военная книга», авторы П. Савельев и Н. Никифоров, изд. Детгиз 1941 г.) описан случай произошедший с советским танком, который попал в болото и застрял. Патронов и снарядов в нём не было. Его сначала стал буксировать один финский пулемётный танк, а затем ещё один такой же. Вытащенный из болота советский танк завёл двигатель и на буксире утащил оба финских танка в своё расположение. После войны эти финские танки можно было увидеть в музее Красной Армии.
Приказом от 6 февраля 1940 г. обе бронероты были расформированы. Из 1-й бронероты были образованы 1-й, 3-й, 5-й броневзводы. Танки «Рено» должны были быть перевезены к передовой и превращены в огневые и наблюдательные точки. Танки 1-й роты погрузили в Перо на поезд и отправили станцию Кямяря (ныне Гаврилово). Несколько (по финским данным — 5) танков разместили в районе Няюкки 14 февраля 1940 г. Экипажи 16 февраля 1940 г. отправились в Хяменлинна. В тот же день две роты 112-го танкового батальона (35-я лтбр) и взвод огнеметных танков подошли к д. Няюкки. Из населённого пункта советские танки были обстреляны. Огнемётные танки подожгли сарай и высокий заснеженный кустарник, в котором находились три танка «Рено». Кроме трёх горящих финских танков танкисты насчитали ещё более десятка аналогичных машин. Финским танкистам из 1-й роты не удалось превратить свои танки в огневые точки и они стояли хаотично. Часть танков не имела вооружения (3 разоружено, 5 вооружённых). По советским данным в районе Кямяря захвачено 8 танков «Рено» танкистами 9-го и 15-го танковых батальонов (13-й лтбр). После войны танки использовались на выставках трофейного оружия в Ленинграде и попали в кадры фильма «Линия Маннергейма». Потери 1-й бронероты в войне — 4 раненых и вся бронетехника. Танки 2-й роты, также расформированной на 2-й, 4-й и 6-й отдельные броневзводы, были доставлены в район Тайпалеенйоки (на линию Волоссула — Линнакангас), где также были превращены в огневые точки. Летом 1941 г. брошенные танки «Рено» обнаружили наступающие финские войска. Личный состав 2-й бронероты потерял в боях 2 убитыми и 2 ранеными. Из экипажей 2-й бронероты сформировали 1-ю бронеремонтную часть. В конце февраля 1940 г. экипажи 1-й и 2-й рот были направлены в центр бронеобучения под командование лейтенанта Лумме.
Период перевооружения «Виккерсов» затянулся, к декабрю 1939 г. пушки «Бофорс» получили лишь танки 4-й бронероты. Рота была основана в Хяменлинна 12 октября 1939 г., когда резервисты прибыли к школе в Вуорела. Главным образом резервисты ранее служили в отдельной танковой роте, а небольшая часть — в отдельной бронероте. Командовал ротой лейтенант О. Хейнонен, которого 11 ноября 1938 г. перевели из 3-го егерского батальона. Рота состояла из 3-х взводов, которыми командовали: 1-м — лейтенант резерва Миккола, 2-м — прапорщик резерва Войонма, 3-м — прапорщик резерва Вирине. Инженером в роте был лейтенант Ренквист, хозчастью заведовал прапорщик резерва Анила. Группой оружейников командовал фельдфебель Аса, а затем его сменил фельдфебель Вали. Ротным фельдфебелем был старший сержант Похьявирта. Персонал роты, ранее прошедший обучение на «Рено», после прибытия занялся переучиванием на «Виккерс». С декабря началось обучение стрельбе из танков. На танки роты не успели поставить радиостанции ввиду их отсутствия, поэтому машинам пришлось идти в бой без средств связи. К 10 февраля 1940 г. всего было оснащено вооружением 16 танков, но боеприпасов к пушкам не было. 23 февраля 1940 г. 4-я бронерота отправилась на Карельский перешеек.
4-я бронерота была не в полном составе, вместо 17 положенных было 13 танков. Однако новые резервы на фронте были крайне необходимы. На 23 февраля 1940 г. в роте имелось 6 офицеров, 31 унтер-офицер, 81 рядовой, легковых автомашин - 2, грузовых - 12.
24 февраля 1940 г. 4-я бронерота прибыла в Хавима. Роту подчинили 2-му армейскому корпусу, и она в тот же день в 22.40 прибыла в Марковила. 25 февраля 1940 г. командир роты лейтенант О. Хейнонен посетил штаб 2-го армейского корпуса, где ему дали понять, что рота в ближайшее время будет в бою.
Роте было приказано поддерживать наступление 3-го егерского батальона на Хонканиеми (ныне Лебедевка). 25 февраля 1940 г. в 22.15 был отдан приказ о наступлении на следующее утро. Командир 3-го егерского батальона Кунас и командир роты просили о перенесении срока на сутки, но штаб корпуса просьбу отклонил. Лейтенант Хейнонен подчеркнул, что без предварительной разведки наступление провалится.
План боя был следующий: после артподготовки 3-й егерский батальон наступает при поддержке танков через ж/д полотно с целью достичь берега оз. Няюккиярви. После того, как 3-й батальон достигнет цели, два других батальона ударят на Пиенмяки. 4-я бронерота должна быть готовой поддержать эти батальоны. Капитан Кунас поделил свой 3-й егерский батальон на две части, из которых одна состояла из двух усиленных пулеметных рот (2-я и 3-я), и наступала по прибрежной дороге у Няюккиярви. Вторая состояла из 1-й роты, ее целью была поддержка наступления и защита левого фланга батальона. 2-ю и 3-ю пехотные роты поддерживали 1-й и 3-й взводы танков (9 машин), а 1-ю пехотную роту — 2-й взвод танков (4 машины).
Пехота должна была наступать прямо за танками. Лейтенант Хейнонен сосредоточил свои силы к 18.30 в районе полустанка Кархусуо, где танки получили заправку топливом. 26 февраля 1940 г. в 02.10 рота отправилась маршем в Юккола. В. Халсти, который отвечал за хозяйство сражавшейся в том районе дивизии, пишет в своей книге «Talvisota»: «Я получил вовремя сведения о марше 4-й бронероты и известил об этом все патрули. Несмотря на то, что танки двигались с открытыми люками и были ясно видны финские опознавательные знаки, многих солдат охватила паника после того, как они услышали рев моторов у себя в тылу. Солдаты никогда не действовали вместе с танками и даже не видели никогда наши танки. В штаб пошли донесения о том, что русские, якобы, совершили прорыв. К счастью, большого вреда это не принесло».
Мороз и другие причины вызвали неисправности в танках. На место прибыло лишь 8, а 5 сломались, и починить их не удалось.
В 6.00 началась артподготовка, и бронерота отправилась на исходные позиции. 2 танка сломались и остались в Юккола. Таким образом, в наступлении, начавшемся в 6.15, участвовало лишь 6 танков: 4 из выделенных 2-й и 3-й егерским ротам и 2 для 1-й роты. В начале наступления финская артиллерия ударила по частям 3-го егерского батальона и остановила их продвижение за танками. Машины без пехоты пошли вперед, из-за отсутствия радиостанций приказ об атаке отменить не удалось, и танки действовали согласно плану боя. Финская пехота какое-то время лежала, но потом поднялась, и часть ее перешла железнодорожное полотно в районе переезда и начала бой с красноармейцами.
С советской стороны в районе полустанка Хонканиеми находился батальон 245-го стрелкового полка, состоящий из трех рот. Первая рота располагалась впереди по фронту, на опушке леса перед оврагом, вторая — справа по железнодорожному полотну, но перед переездом, видимо, не было главных сил, а правый фланг роты оканчивался пулеметной точкой (пулеметчики Овсянников и Мудров). Связи с соседом, находящимся за железнодорожным полотном справа, батальон не имел, поэтому приходилось оборонять и направление справа, т.е. по железнодорожному полотну. Третья рота была на скате, уходящем в заболоченную низину берега Няюк-киярви. Совместно с батальоном 245-го сп. действовала рота танков 112-го танкового батальона 35-й лтбр в составе трех взводов.
Пехотинцы вырыли окопы в снегу, и в них несли охранение, а танкисты спали в своих Т-26, лишь бодрствующие повзводно несли дозор в районе железнодорожного переезда. Утром в дозор заступил танковый взвод лейтенанта И. И. Сачкова.
Финские танки, выскочив на переезд и переехав его, разошлись веером и стали двигаться с целью выйти на берег озера через порядки батальона 245-го сп. Танки взвода Сачкова пропустили финские танки, посчитав их взводом танков командира роты Кулабухова, который находился в тылу на дозаправке и должен был подойти (финские и советские танки внешне очень сходны, и главным различием является то, что у финского танка башня смещена относительно корпуса вправо, а у советского — влево). Финские танки не сразу открыли огонь, что сбило с толку советскую пехоту, которая впервые увидела танки противника. Завидев танки, пехота не проявляла беспокойства, поэтому машины беспрепятственно прошли через части второй роты, и лишь танкисты, разбиравшиеся в типах танков, определили, что это «Виккерсы». Отрыв финских танков от пехоты сыграл удачно для финнов. Танки были уже в тылу 2-й роты, когда появилась финская пехота. По ней с опозданием с правого фланга 2-й роты застрочил «Максим» Мудрова и Овсянникова (1-й номер пулемета). Первый финский танк, двигавшийся от переезда вправо по просеке, задел вскользь Т-26, принадлежавший командиру 112-го танкового батальона капитану Архипову. Танк Архипова стоял с правой стороны просеки, ближе к железной дороге, в некоторых сотнях метрах впереди переезда, который был сзади справа. Танк стоял лицом к Выборгу, и удар «Виккерса» пришелся в левое крыло передней части Т-26. Первый финский танк, задевший Архипова, видимо, был под № 665 (на всех финских танках сзади слева стоял трехзначный номер). За танком № 665 двигался танк № 648, которым командовал лейтенант Миккола. Танк двигался некоторое время за 665, а затем открыл огонь по пехоте, которую он обогнал (пехота двигалась по направлению к танку Архипова). Из пулемета в башне, которую финские танкисты развернули через левую сторону, лобовой «Суоми» «Виккерса» № 648 дал очередь по танку Архипова и попал в люк. Танк № 648 свернул налево к озеру. Танк № 665, проехавший мимо танка Архипова, подставил свой правый борт и получил бронебойный снаряд в моторную группу. Следующий осколочный снаряд разорвался рядом с «Виккерсом» № 665. Танк загорелся и, судя по всему, экипаж покинул его. Бойцы 3-й роты закидали уже безжизненную машину гранатами. К этому моменту опомнились танки Сачкова и открыли огонь по танкам и пехоте финнов. Танк № 664 остановился перед канавой и его по ошибке наши танкисты посчитали подбитым. Архипов развернул свой Т-26 влево и выстрелил по № 648 танку лейтенанта Микола, но промазал.
Танк № 648, миновав переезд, в 200 м от железной дороги заметил палатку бойцов РККА, и выстрелил по ней. Из палатки выскочили солдаты и легли на снег. Танку повезло и он прошел порядки 2-й роты и выскочил к штабным землянкам. Миккола заметил два советских танка (из взвода Сачкова) и сказал об этом младшему сержанту А.Э. Линкохаки. По танкам выстрелить он не успел, так как машины скрылись в густом дыму слева по ходу танка. По свидетельству Миккола, танки ушли, увозя на башне двух убитых из «Суоми» солдат, пытавшихся влезть в танк, но рота танков 112-го батальона, кроме одного раненого, потерь в этом бою не понесла, а пехотинцы вряд ли полезли бы в танк. В «Виккерс» Миккола, судя по всему, попал снаряд, когда танк находился у дверей погреба, в котором был штаб батальона советской пехоты (по советским данным танк Миккола сел днищем на камни и потерял подвижность у дверей землянки). Пулеметчики Мудров и Овсянников вели огонь по этому танку, и Овсянников бросил связку гранат под гусеницы. «Виккерс» был подбит. Пушка танка была, видимо, повреждена, и Миккола приказал покинуть машину. Он взял автомат, вылез из башни наружу и бросился бежать в поисках финских танков, но не увидел ни одного, т.к. они после неудачной попытки атаки развернулись обратно. Миккола добрался до своих через сутки. В его ногу попала пуля. Экипаж № 648 не выполнил приказ командира и выбросил белый флаг, так как в упор на его левый борт смотрела пушка Т-26 Архипова, который догнал его. Три члена экипажа, попавшие в плен, в Финляндию не вернулись и там считаются пропавшими без вести. Пленников передали связистам 1-го батальона 245-го стрелкового полка, в расположении которого стоял финский танк. Т-26 Архипова стащил «Виккерс» от дверей землянки.
В это время № 668 заметил пулемет 2-й роты и пытался его уничтожить, но не доехал до него 15 - 20 м, либо наехал на дерево или оно, подбитое снарядом противотанковой артиллерии, упало на танк. Противотанковая батарея находилась, видимо, в районе за линией штабных землянок.
№ 668 застрял, и танкисты пытались разрубить дерево. Младший сержант Сало погиб с топором в руке. Командир танка мл. сержант Ристеля приказал покинуть машину и выскочил из нее с автоматом, но был убит из винтовки комвзводом лейтенантом Шабановым. Второй танкист, покинувший танк — рядовой резерва Аалто — попал в плен к минометчикам тов. Рубенко, а третий — Оянен — добрался до своих. Позже был установлен заводской номер танка — 1672, выпуска 1939 г., изготовлен в Шеффилде. Попавший в плен Аалто в Финляндию не вернулся. Финские танки № 664, 670, 667 вернулись на исходные позиции 2-й советской роты, которая отступила в район штаба батальона 245-го стрелкового полка. Причем № 667 отвез нескольких пехотинцев-финнов в тыл на своей броне. Финская пехота отступила, а советские части посчитали это за общий отход финнов.
Архипов передал командование лейтенанту Наплавкову, и он со своими четырьмя танками двинулся в район расположения 2-й роты. А сам Архипов стал двигаться на дозаправку танка совместно с тремя машинами из взвода Сачкова и одним танком из другого взвода.
В это время, в 9.00 три уцелевших финских танка развернулись и вновь атаковали вместе с пехотой позиции советского батальона. Но теперь № 670 не успел выйти из атаки, и, видимо, его снаряд попал в один из танков взвода Наплавкова, в котором повредил пушку и легко ранил башенного. Танк № 670 маневрировал среди построек и сараев и оказался за деревянным амбаром одной стороны, а с другой был танк Т-26 Кулабухова. Т-26 первым снарядом разбил сарай, а вторым и третьим подбил № 670. Снаряды попали в мотор «Виккерса», экипаж покинул танк и добрался до своих. Танк № 664 получил попадание снаряда (возможно, с Т-26 Старкова или Кулабухова), но подбит не был и ушел, переехав железную дорогу, в тыл к Юккола.
Последний «Виккерс» № 667 был подбит и остановлен огнем танков Наплавкова (которые атаковали пехоту финнов). Архипов с танками Кулабухова и Старкова, так и не дозаправившимися вместе с танками взвода Архипова, снова пошел на помощь советской пехоте. Взвод Архипова ушел влево в лес, а Архипов, Старков и Кулабухов стали преследовать отходящие № 664 и 670 (последний еще не был подбит в этот момент). Подбитый № 667 вел огонь, стоя на месте, и, по финским данным, подбил два русских танка, что маловероятно. Сопротивлявшийся танк № 667 был расстрелян с двух сторон Архиповым и Кулабуховым, после чего экипаж финского танка покинул его. В последний момент в Т-26 Архипова попал бронебойный снаряд (видимо от № 667) и вывел из строя бензобак, но танкисты переключились на малый бензобак и из боя не вышли. Финская пехота, прижатая к насыпи, отстреливаясь, отошла за железную дорогу. По пехоте произвели штурмовку несколько звеньев советских истребителей, после чего самолеты улетели.
Потери танковой роты 112-го танкового батальона: один Т-26 поврежден, но в строю, один Т-26 поврежден и, видимо, отправился в ремонт своим ходом. Один танкист легко ранен и один — лейтенант Сачков И.И. — погиб. Он подошел к одному из «Виккерсов» уже после боя, и был убит пистолетным выстрелом из танка.
Потери 4-й бронероты: 5 танков подбито и досталось русским, 2 офицера ранены, 1 младший сержант погиб, 2 младших сержанта и 3 танкиста пропали без вести. Потери финской пехоты, по советским данным, оцениваются в 100 человек убитыми.
Три наиболее уцелевших «Виккерса» отправили в Ленинград. Один танк отправлен в музей Красной Армии в Москве (№ 1672). Известно, что один «Виккерс» в апреле 1940 г. стоял на выставке о боях в Финляндии в здании бывшего кинотеатра «Спартак» (угол 1-й Красноармейской и проспекта Красных Командиров) в Ленинграде.
В 15.00 лейтенант Хейнонен получил приказ собрать 4-ю бронероту у полустанка Кархусуо. Собравшись, бронерота обнаружила, что в топливе вода, и она вместе с топливом замерзла, но советские танки не предприняли крупного наступления, поэтому бронерота привела в порядок технику, и 27 февраля 1940 г. получила новый приказ. Её подчинили 68-му пехотному полку. Заданием была противотанковая оборона в районе Раулампи. Лейтенант Хейнонен послал 2 танка в Хепонотка и 5 в район Рюёвярисуо. Один танк был в ремонте. 27 февраля 1940 г. вечером танки из Хепонотка отступили. 28 февраля прапорщик Войонма стал командиром 1-го взвода, а сержант Лаурила 2-го взвода. В 1-м взводе было 4 танка, во втором - 3. Танк, бывший в ремонте, стал командирским танком лейтенанта Хейнонена.
29 февраля 1940 г. в 8.00 русские танки появились перед позициями танков 1-го взвода. Финские «Виккерсы» открыли огонь и повредили один русский танк, но и сами получили повреждения. Дневник 4-й бронероты рассказывает: «Танк Сааринена выстрелил четыре раза по врагу, но он (враг) продолжал движение несмотря на это. Первый вражеский танк подошёл к нам и повернул не стреляя. Капрал Сааринен не успел вынуть гильзу из пушки, вражеский танк отступил. Мы стреляли по нему и не попали. Сапёры поставили мины, и путь назад нам был отрезан. Мы поехали в лес...»
В 14.00 русские при поддержке танков начали атаку на станцию Перо (ныне Перово). В этом районе вёл бой 2-й взвод в составе двух танков. С советской стороны по финнам в этом бою вели огонь танки БТ-7 из 13-й лтбр и части 344-го стр. полка из 84-й дивизии. В критический момент гусеница танка сержанта Лаурила была перебита. Экипаж защищал танк от атак русских, но потом покинул его. К своим вышел только сержант Лаурила, остальные трое пропали без вести. Всего по советским данным на станции Перо было захвачено три танка «Виккерс». В это время 1-й танковый взвод финнов сражался в районе Парикка и уничтожил один русский танк.
1 марта 1940 г. 4-я бронерота переехала в Выборг и стала резервом. Один танк 6 марта 1940 г. был послан в Хухтиала поддерживать контратаку. Командир роты противился этому, но танк всё равно послали, где он в бою застрял и был уничтожен своими. По советским данным, 7 марта в бою за станцию Тали (ныне Пальцево), финны атаковали шестью танками части 245-го сп 123-й сд. Русские уничтожили два танка, а четыре захватили в исправности. Что это были за танки и какого подразделения — неизвестно.
13 марта 1940 г. 4-я бронерота была в Суурмерийоки, где и встретила приход мира. 20 марта 1940 бронерота прибыла к своему батальону в Варкаус. За время боёв рота потеряла убитыми 1, ранеными 8 и пропавшими без вести 8 человек. 8 финских танков подбито, осталось 5 (по другим финским данным в войне потеряно 7 танков, а восьмой эвакуирован в тыл, но ремонту не подлежал. Ещё по одним данным всего потеряно 9 танков). В советских источниках упоминается случай, когда советский Т-28 обстрелял 29 февраля 1940 г. два финских «Виккерса», из которых один сгорел вместе с экипажем. Однако эта информация, видимо, не особо точна. 3-я и 5-я роты, хотя и получили танки, но в боях не участвовали. По некоторым данным уже в ходе боев в 1940 г. Англия передала Финляндии безвозмездно 10, а затем ещё 7 танков «Виккерс», но эта информация вызывает сомнение.
Об использовании трофейных танков во время боёв известно лишь то, что в сводке от 14 февраля 1940 г. говорится о двух русских танках, захваченных в районе между Муолан-ярви и Вуокси, которые сразу пошли в бой против русских.
Действия финских танков во время Зимней войны были посредственными и малоэффективными. Особых потерь советским частям они не принесли, но и сами потеряли более 50 % техники. Во многом это объясняется низкой подготовкой танкистов и плохим качеством техники. |
